Дубина, цензура и пропаганда удерживают Путина на вершине популярности

Популярность президента России Владимира Путина, похоже, сопротивляется законам политической физики.
Несмотря на то что цены на нефть упали ниже 50 долларов за баррель, а российская экономика вошла в штопор, рейтинги одобрения российского президента не опускаются ниже 80 процентов — тем самым, по всей видимости, бросая вызов законам гравитации.
Однако не следует принимать эти цифры за чистую монету.
В этом случае крайне важно провести более глубокий анализ, поскольку чем чаще упоминаются высоченные рейтинги популярности Путина, тем чаще их воспринимают как само собой разумеющееся. Западные СМИ и политические аналитики зачастую сообщают о них, не предоставляя при этом крайне необходимого контекста.
Во-первых, эта популярность Путина достигнута в условиях информационного вакуума. Из-за неофициального набора правил цензуры, который активно навязывается Кремлем, в российских СМИ почти невозможно обсуждать важные вопросы и ставить под сомнение действия государства. Сегодня россияне редко могут услышать независимое мнение, вдобавок правительство усилило свое давление на ряд средств массовой информации, которые и так работают лишь на узкую аудиторию.
Между тем, ярая государственная пропаганда кормит российскую телеаудиторию вводящей в заблуждение информацией, которая не подвергается никакому сомнению и которая предназначена для того, чтобы показывать лидеров страны в самом позитивном свете, сваливая при этом вину за все проблемы на “фашистов”, “иностранных агентов” и “пятую колонну”.
Во-вторых, политические репрессии Путина гарантируют, что лишь самые смелые и самые самоотверженные личности бросают вызов его правлению. Тех лидеров оппозиции, которые набирают популярность, либо устраняют, либо очерняют, либо переманивают на свою сторону до того, как они становятся достаточно популярными, чтобы представлять угрозу.
В-третьих, хорошо образованные профессионалы массово эмигрируют из России. Сливки российского общества голосуют ногами и покидают удручающую и еще более коррумпированную обстановку, меняя ее на более благоприятные условия, которые позволяют им продуктивно применять свои таланты.
В-четвертых, популярность Путина опирается на диверсионную тактику, например, аннексия Крыма, цель которой — отвлечь внимание общественности от усугубляющихся экономических проблем страны. Раньше Кремль полагался на высокие цены на нефть, благодаря которым улучшались условия жизни населения. А внезапный переход Путина к национализму и территориальному экспансионизму дает повод полагать, что российский лидер проводит отчаянный гамбит, для того чтобы не дать своему рейтингу скатиться вниз.
Все это должно нам сказать кое-что. Сегодня для того чтобы обеспечить поддержку режима, Кремль должен работать гораздо упорней. Его более ярая пропаганда и более суровые репрессии дают повод полагать, что население России менее охотно принимает Путина.
Страх и непрозрачность, которые окутывают российскую систему, не дают нам узнать истинные масштабы путинской популярности. Однако известно, что власть имущие всегда стремятся остаться у власти на неопределенный срок, несмотря на то, как эффективно они управляют страной. Обычные россияне это также хорошо понимают. Поэтому необходимы огромные государственные инвестиции в манипуляцию и сдерживание силой, поскольку руководству страны недостает настоящего демократического мандата.
Критический взгляд на высокие рейтинги Путина крайне важен потому, что западные наблюдатели часто попадаются в ловушку, когда рассматривают президента России как лидера, избранного демократическим путем. Несмотря на принудительный контекст рейтингов Путина, западные СМИ слишком часто сообщают о них беспечно, а иногда даже с восхищением и благоговейным трепетом, и заявляют о том, что политические деятели демократических стран были бы несказанно рады иметь такой высокий уровень поддержки.
Однако в этом случае для того чтобы добиться такой же как у Путина “популярности” завистливые демократические лидеры захотели бы разрушить фундаментальные основы демократии, в том числе независимые СМИ, гражданское общество и политическую оппозицию. Нам не следует принимать такое определение популярности, которая достигается через дубину, цензуру и пропаганду.
Источник: The Washington Post

Продолжение здесь: IPnews

---

---