The Washington Post: Распространение путинизма и как с ним бороться

Получив впервые в свои руки бразды правления в 2000 году, Путин казался жестким, умным, компетентным менеджером, человеком, решительно настроенным на то, чтобы добиться стабильности в России, страдавшей от последствий внутреннего хаоса, экономической стагнации и дефолта 1998 года. Он пытался интегрировать Россию в мировую систему и хотел установить хорошие отношения с Западом. Он обратился с просьбой к Вашингтону о поддержке вступления России во Всемирную торговую организацию и даже в НАТО. В его администрацию входили технократы, которые по своим убеждениям были либералами западного толка, хорошо разбиравшимися в свободных рынках и открытой торговле.
Со временем Путин установил порядок в стране, тогда как российская экономика в годы его правления бурно развивалась, а цены на нефть под его присмотром повысились в четыре раза. Он начал создавать репрессивную систему политического, экономического и социального контроля для поддержания своей власти. Столкнувшись с оппозицией, особенно в ходе парламентских выборов 2011 года, Путин осознал, что ему нужна не только грубая сила для того, чтобы побеждать своих оппонентов. Ему нужна была также идеология власти, и он начал формулировать ее в речах, в принимаемых законах, а также использовал свою власть для распространения приверженности по отношению к определенному набору ценностей.
Важнейшим элементами путинизма являются национализм, религия, социальный консерватизм, государственный капитализм и господство правительства в средствах массовой информации. Все они в той или иной мере либо отличаются от современных западных ценностей, основанных на правах личности, терпимости, космополитизме и интернационализме, либо враждебны по отношению к ним. Было бы ошибкой считать, что путинская идеология способствовала росту его популярности — он и до этого был популярен, — однако она придает устойчивость его популярности.
Орбан идет по пути Путина, он ослабляет судебную независимость, ограничивает права личности, использует националистические термины, и зажимает рот прессе. Применяемые методы контроля часто оказываются еще более изощренными, чем традиционная цензура.
Если посмотреть по сторонам, то можно увидеть и других политиков, уже взявших на вооружение основные элементы путинизма. Премьер-министр Турции Реджеп Эрдоган отошел от своей реформистской повестки дня и заменил ее на другую, более консервативную в социальном плане, исламистскую и в высокой степени националистическую программу. Он также использует умные трюки для того, чтобы держать в подчинении средства массовой информации. Многие европейские крайне правые лидеры — Марин Ле Пен во Франции, Геерт Вилдерс в Голландии и даже Найджел Фараж в Британии — открыто восхищаются Путиным и той политикой, символом которой он является.
Успех путинизма будет зависеть во многом от успеха Путина и России под его руководством. Если он одержит верх на Украине и превратит ее в немощную страну, выпрашивающую помощь у Москвы, то он будет выглядеть победителем. Но если Украина добьется успеха за пределами российской орбиты, а экономика России будет продолжать слабеть, то Путин, возможно, окажется во главе глобально изолированного сибирского государства, существующего за счет продажи нефти.
Источник: The Washington Post

Читать далее: IPnews

---

---